Бодрый, словно всю ночь бессовестно дрых
читать дальше Второй неизвестный был замечательным представителем той категории людей, которые не поддаются описанию по причине крайней типичности. Если вы видели такого человека в толпе, то на просьбу описать его сможете ответить — белый, в смысле не китаец или негр.
О том, что ты профан, знают все, в том числе и Гость и коллеги из НАТО, и вообще — это у тебя на лице написано
Нет, надо же: «голубые каски», космический десант. То ли повезло, то ли наоборот...
— Ненавижу дождь, мокрый асфальт и вообще все, что приводит к коррозии, — гнусаво протянул Макс.
— Обожаю дождь и ненавижу зануд, — отозвался я, — в тебе нет ни одной ржавеющей детали. Так что не гунди, а начинай тормозить и остановись рядом с тем автомобилем.
Я натянул куртку и принялся шнуровать кроссовки.
— Я и сам уже догадался, — сбрасывая скорость, ехидно продолжил прения Макс.
— Встретить бы того, кто писал тебе такую богатую эмоциями программу, да покатать до полного осознания допущенных ошибок, — я включил тонировку стекол на максимум.
— Программа здесь ни при чем, начальник, я самообучающийся кибернетический субъект и всем эмоциям выучился у тебя.
— И слава богу, потому, что будь ты таким занудой, как при нашей первой встрече, я давно уже свихнулся бы от скуки.
— Спасибо за комплимент, начальник.
— Не называй меня «начальником».
— Да, начальник.
Я махнул рукой. Упрямству он, видимо, тоже самообучился. Угадайте, у кого.
Под дождь вышла, конечно же, девушка. Ошибочное мнение, что это увеличивает шансы остановить попутку, торжествовало, превращая красивую барышню в мокрую кошку.
Парень был просто воплощением мужественности. Некая смесь Аполлона Бельведерского и семикратного мистера Олимпия.
капрал морской пехоты США с редкой фамилией Смит.
— Макс, читай по губам.
— Подслушивать нехорошо, — буркнул Макс.
— Жизнь шпиона аморальна и в целом и в частностях, — вздохнул я.
Картинка дополнилась звуком.
Я не стал притворяться, что все еще сплю, и принялся шевелить всем, что откликалось на приказы мозга.
— Здравствуйте, Алекс, или как вас там?
— Как Вас Там, это мой вьетнамский псевдоним...
я запросил его личное дело. Этот обер-лейтенант, оказывается, настолько непорочен, что дева Мария рядом с ним и не стояла. Подозреваю, что вся его биография чистая «липа», но от этого не легче
а пока пойду готовиться, я сегодня по батальону дежурю. Причина, кстати, бродить где угодно, не вызывая подозрений. Почти шапка-невидимка: надел на рукав повязку и сразу же выпал из общества — все тебя видят, но никто не замечает. Красота!
— Не дави на меня, Палыч, я от этого быстрее соображать не стану.
— Я не давлю, а стимулирую
Анна и Вик застыли, внимательно разглядывая мои руки. Убедившись, что оружия в них нет, они медленно двинулись в атаку, обходя меня с флангов. Шансы выстоять в рукопашном бою против двух клайров были приблизительно нулевые или меньше
— Ну и дела, — произнес подполковник Шахрин, выслушав мой рассказ о положении дел в Галактике, — а моя агентура здесь чуть с ума не сошла: подземные взрывы, инопланетная аппаратура, летающие тарелки поднимаются и садятся через каждые пять минут! Я думал, допились от безделья до белой горячки, а выходит, все так и есть на самом деле.
Не видишь результата, ну и что? Выполни свой долг, а результат проявится, когда придет время. Пристало ли винтику в колесе обсуждать работу мотора? И уж совсем не пристало вмешиваться в нее.
— Правильно, начальник?
— Правильно, Максик, только учти: ты теперь не бесформенный разведбот, ты имеешь собственное лицо... назовешь меня еще раз начальником, я тебе его расквашу, понял?
— Понял, товарищ Главный Разведчик! Когда вылетаем?
— Немедленно.
Уважать даже стремление к самоуничтожению (до определенного момента, конечно)
— Что ж, раз Хозяин отправляет нас в отпуск, летим, — я покосился на изувеченного Макса, — корпус бы тебе сменить.
— На женский?
— На целый.
— Макс, ты ничего не замечаешь?
— Тепло сегодня...
— Я не об этом. Вон там, на востоке...
— Ах, это... Это «Призрак» садится. Я уже пять минут, как его позывные принял. Мы туда и летим.
— Что же ты молчишь?
— Не хочу портить вам последние часы на Земле.
— Ты что, нам яду в кофе подсыпал? — с иронией спросил Сергей.
— Нет, просто Анна передает, что нас перебрасывают на Иго, есть такая планетка у самого Рубежа. Вместе со стажером.
Сергей радостно вскрикнул, а я вздохнул. Отпуск кончился. Нас снова звал Великий Долг.
Если жена не полетит, то... мало ли вдов по стране? При живом муже, конечно, мало, но я могу поспеть как раз к рождению правнуков, хотя и надеюсь вернуться несколько раньше.
Исключение составляли «смертники», которые должны были вернуться вместе с кораблем и экипажем обратно, поставив своего рода рекорд пребывания в анабиозе. Ради науки, а в случае неудачи — во славу правосудия.
Я — гений всемирного масштаба. И насколько этот факт противен окружающим, меня мало беспокоит. А противен он, видимо, до крайности.
В полет мировое научное сообщество отпустило меня единогласно, посчитав, что в мое отсутствие прогресс замедлится ровно настолько, чтобы весь ученый мир взял отпуск и восстановил нервы после моих выходок. Тем хуже для них.
В мои планы входила разработка еще одной занятной штучки, и обстановка на корабле, где, кроме меня, будут бодрствовать только двое, подходила для этого по всем статьям. В конце концов потребуется и пара-другая рабочих рук, но разбудить их — не проблема. Если все пройдет гладко, а по-другому быть не может, шестьдесят первого месяца вахты просто не будет.
Такой вот сюрприз для мировой науки: только выйдут из неврологических отделений, а я уже вернулся. Только бы инфарктов было не слишком много, иначе шутка получится грустной.
— Выход там, генерал, — я махнул рукой на дверь — Хочу отдохнуть.
— Конечно. Старт через двадцать шесть часов. Вам следует хорошенько выспаться перед анабиозом. Я ухмыльнулся, оценив юмор, и кивнул.
Когда на Землю наложили десятилетний карантин на контакты с другими разумными расами, именно Флоту было поручено следить за тем, чтобы ни одна инопланетная особь не подошла к планете ближе парсека. В результате за их пресловутый кордон пробрался Целый крейсер амфибий. При чем здесь земляне?
То ли дело Планетарная Разведка. Хозяин еще раз улыбнулся.
Есть карантин, нет карантина — всегда на посту. Причем никаких нарушений.
Нельзя высаживаться иноземцам? Ради бога! В Разведке есть кто угодно, люди в том числе. А их хоть за руку лови — нет нарушения закона!
Вы уж с ним помягче там, в полете, обращайтесь. Он у нас натура нежная и ранимая, почти интеллигентная
Медики и биологи косились на развалившегося за отдельным столиком академика Афанасьева. Личность неординарную настолько, что представить себя беседующим с ним или, не дай бог, несущим вахту, воображения хватало у единиц.
«Товарищи дачники, паром до созвездия Ориона задерживается на два часа. На рейс Капустин Яр — Сириус посадка заканчивается через пять минут...»
Сознание заработало в энергосберегающем режиме
Последняя версия — я умер от передозировки коньяка
Настроение мое резко упало до нуля и продолжило бы спуск еще ниже, если бы не тонизирующее действие «гейзера». Это и называется встать не с той ноги.
Как говорили древние римляне: хочешь мира — имей «парабеллум»!
О реальном положении дел вокруг проекта «Ермак» они могли только догадываться. Но уста младенцев довольно часто глаголют истину, и при жестком дефиците хорошей аналитической команды я был вынужден прибегнуть к такому сомнительному способу.
Проблема межзвездных сообщений на половину состоит из несовершенства технологий, а еще половину занимает упрямая теория относительности.
— А что мы предпримем по поводу вскрытого контейнера?
— Ничего. Там и в самом деле удобрения, так что пусть шпионы пороются в дерьме. Это неплохо расшатывает нервы. Не все же одним нам переживать стрессы. Идем, пока весть о содержимом контейнера не распространилась по кораблю в виде запаха.
Ситуация напоминала шахматную партию, когда никто не идет на «размен», но пытается расположить фигуры так, чтобы запутать соперника и при первом удобном случае нанести один мощный удар. Стратеги подмороженные!
Агентура Мобильного Флота предположительно обнаружена. Судя по грубой работе, это...
Только машины не устают, а просто ломаются...
Не так уж я непогрешим, как мне того хотелось.
Тем более что среди членов экипажа, коллектива выдающегося по насыщенности шпионами, так мало людей. Возможно, только я да Паша... И те агенты внеземной разведки...
Надо же, я расстраиваюсь из — за того, что в меня не стреляют!
Готовь сани летом, телегу зимой, а аэропорт ежедневно!
Сколько сталкиваюсь с величайшими Воинами Вселенной, столько и удивляюсь — как они умудряются выигрывать все свои битвы? Пропаганда?
Ох уж эти военные, когда надо — их не дождешься, а когда не просят — лезут за орденами на любые амбразуры! В основном на те, где боекомплект уже закончился.
Все новые подвиги — только после ужина.