серия: Горькавый Ник. - Астровитянка

началоГорькавый Ник. - Астровитянка (Астровитянка – 1)
************************************************

Но журнал про яхты и автомобили её снова озадачил. Возле многих автомобилей опять-таки красовались девушки в бикини или другой малоформатной одежде. Некоторые кокетливо держали в руках с красными ногтями большие гаечные ключи.
– Зачем возле автомобилей девушки? – спросила Никки.
– Такие машины успешнее продаются, – вновь хмыкнул Джерри.
– Девушки лучше роботов затягивают гайки? – удивилась Маугли.
Джерри долго не отвечал, лишь громко давился и хрюкал.
– Они не прикасаются к автомобилям, они просто стоят рядом! – сумел он наконец выговорить.
– И такие машины продаются лучше?
– Да!
– А покупатели знают, что автомобиль с девушкой ничуть не лучше автомобиля без неё?
– Конечно. А то и хуже.
– Знают и всё равно покупают? Они что – сумасшедшие? – кротко спросила Никки.
Но сильнее всего её потрясло другое соприкосновение с человеческой цивилизацией. Они смотрели тиви, и Никки спросила Джерри:
– Этот славный старичок и симпатичная ушастая девочка одиннадцатый раз предлагают детям попробовать круглые красные конфетки со вкусом спелой вишни. А почему они не рекомендуют детям сами вишни?
– Ну… реальная вишня заметно дороже этих пластиковых шариков.
– О! Они смогли получить биохимические компоненты вишни так дешево?
– Нет, конечно. В этих конфетках от вишни одно название – натуральный брэнд… Остальное – простенький синтетик.
– Тогда эти полимерные конфетки совсем не так полезны детям, как настоящие вишни!
– Конечно, нет, но славного старичка и ушастую девочку совершенно не волнует детское здоровье. Их цель – отнять у детей побольше карманных денег… – хмыкнул Джерри.
Вот тут-то Никки была шокирована и, кажется, даже перепугалась:
– И этого старого хрыча не сажают в тюрьму, а показывают по телевизору?!

– У нас нет денег, – извиняясь, сказал Джерри.
– Возьмите хотя бы маску попугая или питона! – нахмурился ослик, не переставая радоваться. – Всего десятку! Звери тоже хотят есть!
– Правда, правда, совсем нет денег! – поддержала Джерри Никки.
– Зачем тогда пришли сюда – без денег? – мрачно сказал весёлый ослик и пропустил их на территорию ярмарки.

всё время приходилось подбадривать реактор, который постоянно норовил заглохнуть, как и полагается порядочному реактору в аварийном состоянии…

– У меня голова уже раскалывается от теорем, физических уравнений и химических формул. Просыпаюсь от математических кошмаров – будто я забыл, что такое дивергенция и ротор! А мне надо с помощью дивергенции налить куда-то воду, а с помощью ротора – её перемешать.
– Мне ещё хуже! – воскликнула Никки. – Вместо прелестных математических лемм и красивых физических эффектов я пытаюсь запомнить годы жизни каких-то президентов и итоги кровавых сражений. Мне кажется, в древности все правители были чокнутые. Если какой-нибудь царь не выпустил кишки хотя бы десятку тысяч соседей, то чувствовал себя полным неудачником…

– Вам нужно брать уроки хорошего воспитания, мисс Гринвич, прежде чем садиться за стол вместе с настоящими леди и джентльменами! – вскочил разъярённый Хиггинс.
– Я надеюсь, – надменно подняла брови Никки, – что на этих уроках мне объяснят, как джентльмены, делая грубые замечания даме, сидящей в инвалидном кресле, по прежнему ухитряются считать себя джентльменами?

– В конце концов, меня никто не кормил и не защищал – я практически выросла сама, так с чего я буду кланяться и благодарить этих надутых взрослых индюков? Поэтому когда я вижу болвана, то могу спокойно сказать ему об этом в лицо, даже если он стар, как диплодок, и увешан знаками общественной признательности с ног до головы.

– Если справедливость теорий решается голосованием большинства, да ещё заранее, – значит, теоретическая наука тихо скончалась…

Хорошая теория – это хорошо финансируемая теория!

– Профессор Дермюррей не любит людей, замахивающихся на задачи, которые он сам не может решить

– Никки, почему тебя, с твоим интеллектом, Волди определил в Леопарды, а не в Совы?
– Наверное, потому что Леопарда с мозгами представить легче, чем Сову с зубами…

– У меня иммунитет к мелким неприятностям…
Они медленно шли по парку к замку, таща свои потрёпанные крылья.
– Этот иммунитет привил мне отец, – продолжал Джерри. – Я прибегал к нему и жаловался на свои страшные несчастья: палец порезал, рисунок испортил, фломастер сломал, головоломка не складывается – мало ли у ребенка трагедий в жизни. Он сажал меня к себе поближе и совершенно серьёзно говорил: «Я желаю тебе, чтобы все твои несчастья в жизни были такими».

Оказывается, для сказочного замка главное – не башенки, а его обитатели. В этом смысле дворец Дональдсов – это не замок, а просто многоэтажный зоопарк. Да простят меня звери…

Почему книги о будущем существуют только в двух видах? – сверкающих утопий, коих никогда не будет, и немытых антиутопий, которые вполне реальны при наихудшем развитии мировых событий, но такие книги хорошо читать перед суицидом.

****************************************************
Горькавый Ник - Теория катастрофы (Астровитянка - 2)
****************************************************

Всю жизнь мечтала быть обузой — и всё никак не получалось…

Драгоценная вода с журчанием бежала из крана, пока тот не рассердился и не закрылся сам.

— Когда твои враги волнуются — это к хорошей погоде. Верная примета.

Язык — это социодоговор о систематизации мира, но подписали ли его наши биологические чувства?

Практически нет ни книг, ни фильмов про умных юных героев, которые при этом не смешные рохли

— Почему же вы, мальчики, так заглядываетесь на красоток? — с нервным смешком сказала Кира.
— Это примитивная, инстинктивная биореакция приматов! — защищался Джерри. — Но чем умнее юноши, тем с большей опаской они относятся к красивым девушкам — у многих из них ранний общественный успех гасит желание развивать свой интеллект. Красота — спринтер, ум — стайер, а жизнь — очень неторопливый судья.
— А вот ты — умный и… красивый! — сказала Кира, и заалела щеками.
— Говорить о таких глупостях, как моя красота, я категорически отказываюсь

— Вот бы найти необитаемый остров, где ещё нет власти стариков, и поселиться там только молодёжной компанией!
— Недурная мысль, но островов на неё не напасешься.
— В Тихом океане до сих пор тысячи необитаемых островов.
— Первое, что мы сделаем на необитаемом острове — выберем себе начальника.
— Зато он будет молод, и ему можно будет дать по шее!

Я гораздо умнее и опытнее тебя. Это плохо, потому что ты меня не понимаешь.

Генетика вручает нам книгу нашей судьбы, но, согласно эпигенетике, от нас зависит — какие страницы этой книги читать и с каким чувством.

Вот почему вы, белковые слизняки, превосходите нас, киберов: хоть вы мокрые и скользкие, но у вас нет выключателей…

— Что значит — вести себя «как все»? — подозрительно спросила Нджава.
— Значит — быть хорошим специалистом и честным парнем, работать со мной и другими бок о бок, не доставлять неприятностей и неудобств в быту

— Вы рано сегодня! — улыбнулась она профессору. — Уезжаете куда?
Она ловко разгрузила поднос на стол: кувшинчик с чёрным кофе и стакан апельсинового сока, тёплые плюшки, масло и клубничный джем, ломтик молодого козьего сыра и пластинку твёрдой испанской ветчины — всё как любит «герр профессор», как Мэриэн называла постояльца.
— Нет… — Лвин вздохнул. — У меня важный эксперимент в лаборатории, вот и не спится.
— Какой вы умный, герр профессор! — с завистью сказала Мэриэн, забирая пустой поднос. — Всё изобретаете что-то…
— Не завидуйте, — буркнул профессор. — Каждый учёный умён только несколько раз в жизни — остальное время он чувствует себя полным дураком. Сегодняшний опыт будет всего лишь пробный, проверка систем… ждать от него нечего, но опробовать новую установку надо.
Кому-то это покажется смешным: разговаривать о науке с официанткой, но желчный профессор был, как ни странно, демократом и априори полагал интеллект любого собеседника — даже ребёнка — равным его собственному.
Мэриэн, как и другие люди, сразу это почувствовала и прониклась к Лвину симпатией.
Правда, профессор никогда не допускал превосходства интеллекта собеседника, но здесь у него было оправдание — таких людей в реальности он ещё не встречал. Справедливости ради нужно отметить, что профессор многих коллег считал идиотами — но лишь имея этому веские доказательства. И вообще, с учёных спрос совсем иной, чем с обычных людей.

на землетрясениях трудно заработать политический капитал — они не согласуются с графиком выборов.

— Вы объективны в оценках?
— Абсолютным чувством вкуса обладал лишь Прокруст. У всех других, слава богам, оно относительно.

Мы скоро станем бессмертными — это не проблема.
Проблема — как бессмертным людям научиться жить не мёртвыми.


************************************************************
Горькавый Ник. - Возвращение астровитянки (Астровитянка – 3)
************************************************************

Для того чтобы не переставать любить людей, нужно иметь возможность хотя бы изредка бывать на необитаемом острове

— Человек убивает мыслью. Это его главное орудие. А уж чем он оснастит своё намерение — не так важно.

Удивительно, но стоит научиться планировать свои действия с расчётом хотя бы на десять лет вперёд, как они начинают вызывать искреннее недоумение окружающих.
читать дальше
— Мне не верится, что вы старше мамы.
— Я могу показать паспорт. Правда, он фальшивый.
— Зачем мне тогда на него смотреть?
— Ну, мало ли.

делай что хочешь, но если через неделю два авторских листа слюнями и кровью не закапаешь — пеняй на себя!

Жизнь самотекуча, безмозгла и страшнее домыслов конспирологов

Раньше писатели были кустарями-одиночками. Их вытеснили текстовики и структураторы — с жёсткой кожей, с металлическим прищуром твёрдых глаз. Банды литераторов недрогнувшей рукой отмеряли в шприцы литры суспензии саспенса и хладнокровно гнали в ловушки хеппи-эндов жалобно плачущего читателя, острым пером срезая кошельки с его желейно трепещущей талии…