< Хроническое исключение > Когда все считают, что ты маленький, белый и пушистый, не спеши показывать свои когти и зубы
Дойдя до Красноармейской — этой улице не вернули ее историческое название, потому что она с самого начала именно так и называлась
читать дальше — Кто? — раздраженно спросил Игорь, не донеся руку с ключом до замка.
— Открывайте, милиция, — грозно сказали за дверью. А может, и не грозно, а излишне громко, но дела это не меняло: Игорь щелкнул замком и открыл дверь. И только после с тревогой подумал, что милицией назваться может кто угодно: глазка в двери не было, как-то все руки не доходили его поставить.
На пороге действительно стоял милиционер, и даже не сержант, чего Игорь внутренне ожидал — как правило, именно у матерых сержантищей такие громкие и неприятные голоса, их, наверное, инструктора специально дрессируют для психической атаки, — а целый полковник! Полковники милиции по пустякам в квартиры незнакомых граждан не ломятся, не по чину оно им: значит, случилось что-то серьезное, из ряда вон выходящее.
... Через час Игорь повесил дверь на место. У непрочных типовых дверей в общежитиях и «гостинках» есть одно неоспоримое достоинство: они быстро и легко ремонтируются. Хотя и не менее быстро ломаются.
Одевшись потеплее, Игорь вышел квартиры, запер дверь и направился к лестнице — лифт давным-давно не работал, сожгли лифт пироманы, а новый ставить никто не собирался, денег у лифторемонтников на это не было. Хотя плату за лифт взимали регулярно.
На первом этаже, привалившись спиной к облупленной стене и далеко вытянув ноги, сидел на перевернутом ведре бородатый соглядатай, сидел и спал, негромко похрапывая во сне. Новоявленный шпион ухитрился где-то раздобыть драный ватник и облезлую кроличью шапку (по помойкам искал, не иначе), отчего сомлел в тепле и от своих обязанностей временно отошел.
— Не всех дураков на войне убило, — философски заметил Игорь, выходя на улицу.
Со временем торговые отношения между двумя мирами стали постоянными и взаимовыгодными; о существующем положении дел никто из обычных жителей параллельного мира не знал — ни в России, ни в Америке, ни в Японии, ни где бы то ни было еще. В курсе были лишь главы правительств, да и то далеко не все, только члены Содружества, которых Содружество и сделало главами правительств... Хотя во многих странах, не ведая того, пользовались купленными в колдовском мире производственными технологиями и лекарственными препаратами. Например, телевидение выросло из устаревшей и снятой с производства модели военного дальновидения типа «яблочко-тарелочка», а пресловутая операционная система Windows была не чем иным, как частным случаем оцифрованного заклинания по одушевлению самолепных големов, ненадежного и капризного. Что уж говорить о пенициллине, виагре и аспирине...
Всеми делами здесь ведало Содружество, сообщество настолько иерархическое и закрытое, что по сравнению с ним самая законспирированная мафия выглядела оплотом демократии и гласности.
То, что удивило бородача, уже улетело куда как далеко — большая стая мигрирующих фениксов, огненных птиц, из-за них между защитниками природы и городскими пожарными до сих пор шло разбирательство, на котором было сломано немало копий — как в прямом, так и в переносном смысле.
— А кто у вас там на лавочке сидел-то? Ну, в синем халате и колпаке, он все палку ломал и вздыхал. Исчез, однако... Я, типа, не закладываю, я всего лишь узнать хочу: это просто обман зрения был или мне лечиться пора?
— В халате и с волшебной палочкой? — равнодушно переспросил младший, запирая дверцу. — Какой же это обман зрения? Обычный призрак Мерлина Неуловимого. Известный преступник при жизни был, а когда помер, с повинной являться стал, и нет ему ныне успокоения! Пока протокол на него не составят, так и будет маяться.
— А полиция- что? — Игорь замедлил шаг.
— Ничего. — Младший полицейский спрятал ключи в карман. — Пускай бессрочный срок мотает, заслужил... Вперед, не задерживаться!
Магазин назывался «В добрый путь!». Над входом болтался рекламный ковер-самолет, самый настоящий, прикованный цепью к железному кольцу на фасаде здания, — ковер все время пытался сорваться с привязи, но у него ничего не получалось, лишь снова и снова уныло звенела натягиваемая цепь; рекламный ковер был похож на узника, навеки прикованного к стене тюремной камеры.
Сделать выбор Игорь доверил Агапу как опытному гонщику-угонщику. Тот первым делом поинтересовался у продавца, нет ли у них в продаже толковых мотоциклов вроде «харлей-дэвидсон» или «судзуки», на худой случай и какая завалящая «ямаха» сойдет. Получив отрицательный ответ, мол, «подобных товаров не держим-с, а, собственно, что оно такое — мотоцикл?», Агап покопался в бороде, раздумывая, чего бы еще умного сказать, потом махнул рукой и пошел выбирать велосипеды. Игорь тем временем решил прогуляться по отделам магазина, без особой цели, просто глянуть, что здесь да почем.
Как оказалось, глянуть в «Добром пути» было на что! Кроме велосипедов магазин торговал и другими транспортными средствами, крайне необходимыми для любителей путешествовать с комфортом: в одном отделе вдоль стен были выставлены большие и малые рулоны ковров-самолетов с пришпиленными к ним предупредительными бирками: «Продажа только по водительским удостоверениям!» В другом оказались разнообразные метлы- от классических деревянных до железных хромированных с кожаными седлами и стременами; отдельным рядком стояли новенькие, пахнущие заводским лаком ступы. Игорь посмотрел на цены, Криво усмехнулся и пошел дальше.
В третьем отделе находилась скороходная обувка: и экспресс-сапоги для загородного использования, и туфли для молниеносных прогулок по городу, и даже тапочки-шлепанцы для быстрого перемещения от кровати к туалету. Ценники на стеллажах с обувью были густо исчерканы — стоимость волшебной обувки неоднократно понижалась, и последняя цена осталась весьма умеренной; Игорь подумал, что, возможно, они поспешили с покупкой велосипедов.
— Таки это неправильный лес, да-да, — придя к какому-то выводу, внезапно сообщил в спину Игоря Агап. — Что я, правильного леса не видел, что ли? Не лес это, а парк, точно тебе говорю! Только напрочь одичавший, неухоженный.
— Почему ты так решил? — обернувшись, с интересом спросил Игорь и немедленно споткнулся, после чего оборачиваться перестал.
— Деревья нарочно посажены, — охотно стал перечислять Агап. — Не абы как, а на одинаковом расстоянии друг от дружки, хоть линейкой измеряй! Опять же, в лесу завсегда самые разные деревца растут: то елки, то березки, то дубы с калинами-малинами, то лесник с ружьем... А тут, глянь-ка, все деревья одинаковые! И какой прок с них, чтобы растить в эдаком количестве? Может, они вроде корабельных сосен, а? В смысле, мачты из них делают или на спички пускают, чтобы однотипные были...
— Перчатки куплю, — решил Агап. — Когда в город вернемся, так первым делом и куплю: белые, пижонские. Как у Майкла Джексона.
— Ого! — изумился Игорь. — Ты и о Майкле Джексоне слышал?
— Что я, совсем неграмотный? — обиделся Агап, нажимая на педали и трогая с места. — Кто ж о нем не знает! Известный американческий писатель... Ужастики пишет, чтоб ты знал.
читать дальше — Кто? — раздраженно спросил Игорь, не донеся руку с ключом до замка.
— Открывайте, милиция, — грозно сказали за дверью. А может, и не грозно, а излишне громко, но дела это не меняло: Игорь щелкнул замком и открыл дверь. И только после с тревогой подумал, что милицией назваться может кто угодно: глазка в двери не было, как-то все руки не доходили его поставить.
На пороге действительно стоял милиционер, и даже не сержант, чего Игорь внутренне ожидал — как правило, именно у матерых сержантищей такие громкие и неприятные голоса, их, наверное, инструктора специально дрессируют для психической атаки, — а целый полковник! Полковники милиции по пустякам в квартиры незнакомых граждан не ломятся, не по чину оно им: значит, случилось что-то серьезное, из ряда вон выходящее.
... Через час Игорь повесил дверь на место. У непрочных типовых дверей в общежитиях и «гостинках» есть одно неоспоримое достоинство: они быстро и легко ремонтируются. Хотя и не менее быстро ломаются.
Одевшись потеплее, Игорь вышел квартиры, запер дверь и направился к лестнице — лифт давным-давно не работал, сожгли лифт пироманы, а новый ставить никто не собирался, денег у лифторемонтников на это не было. Хотя плату за лифт взимали регулярно.
На первом этаже, привалившись спиной к облупленной стене и далеко вытянув ноги, сидел на перевернутом ведре бородатый соглядатай, сидел и спал, негромко похрапывая во сне. Новоявленный шпион ухитрился где-то раздобыть драный ватник и облезлую кроличью шапку (по помойкам искал, не иначе), отчего сомлел в тепле и от своих обязанностей временно отошел.
— Не всех дураков на войне убило, — философски заметил Игорь, выходя на улицу.
Со временем торговые отношения между двумя мирами стали постоянными и взаимовыгодными; о существующем положении дел никто из обычных жителей параллельного мира не знал — ни в России, ни в Америке, ни в Японии, ни где бы то ни было еще. В курсе были лишь главы правительств, да и то далеко не все, только члены Содружества, которых Содружество и сделало главами правительств... Хотя во многих странах, не ведая того, пользовались купленными в колдовском мире производственными технологиями и лекарственными препаратами. Например, телевидение выросло из устаревшей и снятой с производства модели военного дальновидения типа «яблочко-тарелочка», а пресловутая операционная система Windows была не чем иным, как частным случаем оцифрованного заклинания по одушевлению самолепных големов, ненадежного и капризного. Что уж говорить о пенициллине, виагре и аспирине...
Всеми делами здесь ведало Содружество, сообщество настолько иерархическое и закрытое, что по сравнению с ним самая законспирированная мафия выглядела оплотом демократии и гласности.
То, что удивило бородача, уже улетело куда как далеко — большая стая мигрирующих фениксов, огненных птиц, из-за них между защитниками природы и городскими пожарными до сих пор шло разбирательство, на котором было сломано немало копий — как в прямом, так и в переносном смысле.
— А кто у вас там на лавочке сидел-то? Ну, в синем халате и колпаке, он все палку ломал и вздыхал. Исчез, однако... Я, типа, не закладываю, я всего лишь узнать хочу: это просто обман зрения был или мне лечиться пора?
— В халате и с волшебной палочкой? — равнодушно переспросил младший, запирая дверцу. — Какой же это обман зрения? Обычный призрак Мерлина Неуловимого. Известный преступник при жизни был, а когда помер, с повинной являться стал, и нет ему ныне успокоения! Пока протокол на него не составят, так и будет маяться.
— А полиция- что? — Игорь замедлил шаг.
— Ничего. — Младший полицейский спрятал ключи в карман. — Пускай бессрочный срок мотает, заслужил... Вперед, не задерживаться!
Магазин назывался «В добрый путь!». Над входом болтался рекламный ковер-самолет, самый настоящий, прикованный цепью к железному кольцу на фасаде здания, — ковер все время пытался сорваться с привязи, но у него ничего не получалось, лишь снова и снова уныло звенела натягиваемая цепь; рекламный ковер был похож на узника, навеки прикованного к стене тюремной камеры.
Сделать выбор Игорь доверил Агапу как опытному гонщику-угонщику. Тот первым делом поинтересовался у продавца, нет ли у них в продаже толковых мотоциклов вроде «харлей-дэвидсон» или «судзуки», на худой случай и какая завалящая «ямаха» сойдет. Получив отрицательный ответ, мол, «подобных товаров не держим-с, а, собственно, что оно такое — мотоцикл?», Агап покопался в бороде, раздумывая, чего бы еще умного сказать, потом махнул рукой и пошел выбирать велосипеды. Игорь тем временем решил прогуляться по отделам магазина, без особой цели, просто глянуть, что здесь да почем.
Как оказалось, глянуть в «Добром пути» было на что! Кроме велосипедов магазин торговал и другими транспортными средствами, крайне необходимыми для любителей путешествовать с комфортом: в одном отделе вдоль стен были выставлены большие и малые рулоны ковров-самолетов с пришпиленными к ним предупредительными бирками: «Продажа только по водительским удостоверениям!» В другом оказались разнообразные метлы- от классических деревянных до железных хромированных с кожаными седлами и стременами; отдельным рядком стояли новенькие, пахнущие заводским лаком ступы. Игорь посмотрел на цены, Криво усмехнулся и пошел дальше.
В третьем отделе находилась скороходная обувка: и экспресс-сапоги для загородного использования, и туфли для молниеносных прогулок по городу, и даже тапочки-шлепанцы для быстрого перемещения от кровати к туалету. Ценники на стеллажах с обувью были густо исчерканы — стоимость волшебной обувки неоднократно понижалась, и последняя цена осталась весьма умеренной; Игорь подумал, что, возможно, они поспешили с покупкой велосипедов.
— Таки это неправильный лес, да-да, — придя к какому-то выводу, внезапно сообщил в спину Игоря Агап. — Что я, правильного леса не видел, что ли? Не лес это, а парк, точно тебе говорю! Только напрочь одичавший, неухоженный.
— Почему ты так решил? — обернувшись, с интересом спросил Игорь и немедленно споткнулся, после чего оборачиваться перестал.
— Деревья нарочно посажены, — охотно стал перечислять Агап. — Не абы как, а на одинаковом расстоянии друг от дружки, хоть линейкой измеряй! Опять же, в лесу завсегда самые разные деревца растут: то елки, то березки, то дубы с калинами-малинами, то лесник с ружьем... А тут, глянь-ка, все деревья одинаковые! И какой прок с них, чтобы растить в эдаком количестве? Может, они вроде корабельных сосен, а? В смысле, мачты из них делают или на спички пускают, чтобы однотипные были...
— Перчатки куплю, — решил Агап. — Когда в город вернемся, так первым делом и куплю: белые, пижонские. Как у Майкла Джексона.
— Ого! — изумился Игорь. — Ты и о Майкле Джексоне слышал?
— Что я, совсем неграмотный? — обиделся Агап, нажимая на педали и трогая с места. — Кто ж о нем не знает! Известный американческий писатель... Ужастики пишет, чтоб ты знал.